Начало больших неприятностей и борьба за здоровье Люси
Утром (около 8:00) 5 декабря 2015 г. Люся, провожая супруга на работу, вышла в коридор, весело поздоровалась с соседкой и, пожелав мужу доброго рабочего дня, отправилась обратно в свою квартиру. Без промедления спустившись на лифте на 1-й этаж, муж вспомнил, что забыл взять пропуск в институт. Тут же на лифте поднялся на свой 4-й этаж. Подойдя к двери квартиры, услышал громкий крик Люси, призывающей оказать ей помощь. К счастью, без затруднений удалось открыть своим ключом дверь квартиры (ключ Люси находился в замке в положении, позволившим вытолкнуть ключ из замочной скважины). Когда он открыл дверь, то обнаружил Люсю лежащей на полу прихожей. Подняться на ноги, даже с помощью мужа, она не могла. С большим трудом удалось перетащить её на диван и вызвать скорую медицинскую помощь. Врачи скорой помощи без колебаний отвезли Люсю в приёмное отделение ближайшей 71-й больницы г. Москвы. Рентгеновский снимок показал, что имеется трещина в тазобедренной кости. Люся была оставлена на лечение в травматологическом отделении этой больницы. Договорились с одной из санитарок отделения, чтобы она ухаживала за Люсей в ночное время. Для ухода в больнице в дневное время внучка Настя через агентство нашла приходящую сиделку – 47-милетнюю не замужнюю гражданку Украины Лиду (Лидию Фёдоровну Карпенко), которая ухаживала за Люсей в палате с 8:00 до 18:00.
В 71-й больнице Люся пролежала около недели (больше, как говорили врачи, не позволяли действовавшие в то время нормативные правовые акты). После возвращения в свою квартиру за ней опять же в дневное время стала ухаживать Лида. Врачи 71-й больницы предписали Люсе перемещаться – вставать на ноги и ходить, хотя бы с помощью ходунков. Вставать на ноги и стоять она не могла: её одолевал страх, она громко кричала, всячески старалась сесть на кровать. Складывалось впечатление, что у неё возникает ощущение, будто она никогда не ходила и её заставляют совершить что-то страшное, невозможное. Именно поэтому решили положить её в последние дни декабря 2015 г. в Центральную клиническую больницу восстановительного лечения – ЦКБВЛ (пос. Голубое Солнечногорского района Московской области). В этой больнице круглосуточно ухаживала за Люсей нанятая по рекомендации медицинского персонала этой больницы и представленная как медсестра гражданка Узбекистана Гуля*, замужняя женщина. Палата Люси была двухкоечной, одну из коек занимала Гуля. Опираясь на рекомендации врачей 71-й больницы, нами была высказана к Гуле настоятельная просьба постараться поставить Люсю на ноги. Думается, что такая же задача ставилась и перед специалистами физиотерапевтического отделения ЦКБВЛ, которые занимались с Люсей по установленной программе.
* Дочка Оксана платила ей 1000 руб. за сутки и плюс 200 руб. за питание, в сумме 1200 руб. за сутки.
Люся в столовой ЦКБВЛ. Перемещение на коляске и не иначе. Январь 2016 г., пос. Голубое Московской обл.
Физиотерапевтические занятия с инструктором. ЦКБВЛ, январь 2016 г., пос. Голубое Московской обл.
Проведенный курс восстановительного лечения в указанной больнице, несмотря на его высокую стоимость и достаточно большую продолжительность (около 20-ти суток), не дал ожидаемого результата [59]: Люся после окончания курса не стала «ходячей». Мы относили это к тому, что поместили её в ЦКБВЛ на период «мёртвого сезона» – российских новогодних каникул. Лечащий врач, помнится, появился лишь 12 января 2016 г., о чём свидетельствует сохранившаяся единственная рентгенограмма тазобедренного сустава, сделанная в ЦКБВЛ.
[59] Лечащим врачом было сказано, что восстановительные процедуры будут направлены на профилактику атрофии мышц, улучшение микроциркуляции и, соответственно, питания тканей, устранение болевого синдрома. А болевой синдром был значительным: Люся в начале пребывания в больнице сильно кричала.
В третью декаду января 2016 г. за Люсей, возвратившейся из ЦКБВЛ домой, опять стала (круглосуточно) ухаживать Лида Карпенко, вернувшаяся из родного села Ольгополь (Винницкая обл.) [60]. Перед ней стояла та же задача: поставить Люсю на ноги и перемещаться хотя бы с помощью ходунков. Лида, глубоко верующая христианка, жестковатая в отношениях с больной и работодателем, с ответственностью взялась за дело [61]. Первые недели не принесли результата. На свои действия Лида встречала нередко словесное и иногда даже физическое противодействие Люси. Отношения её с ней доходили до ультиматумов и оскорблений, чего никогда не наблюдалось ранее в поведении Люси. Приходила мысль, неужели сестра Люси Наташа права, сообщившая нам, что у Люси проявляется болезнь Альцгеймера, о чём она судила по телефонным разговорам с Люсей. И действительно, Люся продолжала наизусть декламировать отрывки из романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин», стихотворение М. Ю. Лермонтова «Бородино», и вместе с этим не могла вспомнить то, что она делала несколько часов назад. Тем не менее настойчивые усилия Лиды позволили достичь цели: во второй декаде февраля Люся самостоятельно вставала с кровати и доходила до туалета. Начали делать непродолжительные выходы на улицу без ходунков.
[60] 19 июня 2010 г. в этом селе поставлен памятник А.С. Пушкину, который в одном из своих стихотворений упомянул это село: «Ай да Ольгополь! Здесь ось кареты я сломал. Да сто рублей ещё спустил в картишки!».
[61] Лиде, как и большей части сиделок того времени, обеспечивалось бесплатное суточное питание, естественно, – проживание в квартире и денежная оплата в размере 30 тыс. руб. в месяц, воскресенье – выходной день. Лида, по собственному желанию и убеждению, спала и отдыхала на койке, расположенной в комнате Люси (хотя и имелась свободная небольшая комната в квартире). Выходной воскресный день Лида обычно посвящала молению в христианской церкви.
Люся снова на ногах, но проявляются нарушения «оперативной» памяти, апрель 2016 г.
В апреле 2016 г истёк 90-дневный срок пребывания Лиды в России, и она в середине апреля 2016 г. уехала домой, в Винницкую область.
Дочь Оксана через агентство нашла замену Лиде – новую сиделку Майю Назурбекову (из г. Бишкек, Киргизия), 40–45-тилетнего возраста вдовствующую женщину. Она представилась как имеющая высшее образование (учитель английского языка) и опыт сиделки, мать десятерых детей. Без каких-либо оговорок согласилась на оплату в размере 25 тыс. руб. за месяц с одним выходным днём в неделю. В отличие от Лиды, Майя, по её просьбе, заняла имеющуюся свободную комнату. Это было время умеренного состояния Люси, а следовательно, и умеренной занятости Майи как сиделки. Майя в большей части времени была занята ревизией квартирной обстановки. Она раскладывала элементы быта по коробкам и ванночкам, купленным в магазине «Ашан», перевешивала в шкафах одежду. Когда работодатель спросил её, зачем она это делает? Ответ был короткий: «Она не переносит беспорядок». Только потом, приблизительно через месяц, после того как 21 мая 2016 г. она покинула квартиру в отсутствии хозяина-работодателя (увезённого 18 мая 2016 г. в её присутствии бригадой скорой медицинской помощи в больницу) и сообщила по телефону в больницу, что улетает на родину в связи с болезнью двоюродной сестры, работодателю, прибывшему из больницы домой, пришла мысль, что порядок в квартире Майя наводила не только ради порядка. Обнаружилось отсутствие многих ценных семейных вещей. Кстати, перед отлётом она сообщила работодателю в больницу, что по возвращении в Москву она продолжит работу по уходу за Люсей, и что она нашла подмену на время её отсутствия. Неоднократные, в последующем, попытки связаться с Майей по мобильному телефону были безрезультатными: номер не отвечал.
Майя действительно нашла подмену. С 22 мая 2016 г. за Люсей стала ухаживать (как подменщица Майи) Гулбайра Абдуллаева (Гуля) – гражданка Киргизской Республики, 1967 года рождения, высшее гуманитарное образование, мать 4-х взрослых детей, вдовствующая женщина, до этого занимавшаяся поварским делом в одной из столовых Москвы. Заработная плата у Гули была такой же, как и у Майи – 25 тыс. рублей за месяц. Ей так же, как и другим сиделкам, обеспечивалось бесплатное питание и предоставлялся один выходной день в неделю. Располагалась Гуля в той же комнате, что и Майя. В деле Гуля проявляла неподдельное старание. В июле–августе 2016 г. Люся с сиделкой Гулей и мужем (во время его отпуска) проживали на даче Оксаны и Олега в дер. Вялки Московской обл.
В состоянии малой подвижности Люся со 2-го этажа дачного коттеджа с глубокой тоской провожает отъезжающих в Киев внучку Олесю и её мужа Володю. Подмосковье, дер. Вялки, 1.08.2016 г. (за полгода до смерти Люси)
Люся в это лето не желала выходить на террасу дачного здания, поэтому её нет на этой фотографии, на которой – дед А. В. Костров, внучка Олеся Глущенко, муж Олеси Володя Черновол и их любимец Барт. Подмосковье, 1 августа 2016 г. (после поездки Олеси и Володи на север Карелии)
Когда стало ясно, что Майя не возвратится, Гуля запросила повышение зарплаты до 30 тыс. рублей за месяц. Однако на семейном совете приняли решение не удовлетворять просьбу, поскольку Люся сохраняла свою подвижность. Гуля подыскала себе другую работу и честь по чести рассталась в конце августа 2016 г. с семьёй Костровых [62]. Пришлось опять же обратиться к Лиде Карпенко, которая в это время работала сиделкой в Москве. Она сразу же откликнулась на нашу просьбу, придя к Люсе в начале сентября 2016 г. Отработала она около 15 дней, – истёк срок пребывания в России. Но она организовала подмену: с 17 сентября 2016 г. за Люсей стала ухаживать прибывшая из Украины (из п. Чечельник Винницкой области), землячка Лиды, Людмила Олянецкая (Людмила Васильевна Олянецкая (Малюк)) – Люда, 1967 года рождения, мать двоих взрослых сыновей, среднее образование, незамужняя женщина, имевшая многолетний опыт ухода за своей матерью, страдавшей онкологической болезнью и болезнью Альцгеймера, православная христианка. Люда работала на тех же условиях, что и Лида Карпенко, – 30 тыс. руб. за месяц, бесплатное питание, комната для отдыха.
[62] С Гулбайрой мы до сих пор поддерживаем связь, являясь друзьями в социальной сети «Одноклассники».
Сиделка Люси – Люда Олянецкая (Малюк), Сколковское шоссе, Москв, октябрь 2016 г.
Люся не конфликтовала с Людой, которая для выполнения Люсей любых (приятных и неприятны) действий находила нужные предупредительные подготавливающие слова. Она всё время обращалась к Люде: «Не уходите, не уходите! Я только вам доверяю!» Обращение на «Вы» оставалось у Люси до тех пор, пока она говорила. Казалось, что ситуация не такая уж безнадёжная, ещё не полностью утеряна память. Люся помнила про своего Анатолия Васильевича и каждый день спрашивала у Люды, когда он придёт с работы и есть ли что ему поесть, декламировала стихи, рассказывала про жизнь с мамой в эвакуации, про любимого отца и его службу во время войны и после войны в Прибалтике и в Совгавани, про своих дочек и внучек. Но вот опять произошло неприятное.
Затухание жизни и кончина Люси
Люся 10 ноября 2016 г. поздно вечером (около 23-х часов, когда мы уже легли спать) встала с кровати и при свете (свет в её комнате не выключали) зачем-то направилась к шкафу с её одеждой. По-видимому, задев ногой за ножку стола, она упала на паркетный пол, к счастью, застланный ковром. Люда, услышав негромкий крик, обнаружила Люсю лежащей на полу. Она с трудом перенесла её на кровать. На её ноге появилась большая гематома. На другой день бригада скорой помощи отвезла Люсю в 71-ю больницу Москвы, где рентген показал отсутствие переломов. Однако после этого всякие попытки поднять Люсю на ноги и дойти с ней хотя бы до туалета сопровождались страхом и криком. Приобрели туалетный стул, который поставили рядом с её кроватью. Но и перемещение на стул представляло для сиделки большие трудности, поскольку масса тела оставалась значительной.
Решено было ждать и лечить в домашних условиях. Обратились за помощью к терапевтам, неврологам, психиатрам. Все сказали, что у больной старческая деменция, зашедшая слишком далеко, вылечить больную невозможно. Это был приговор. Во второй половине ноября и в декабре 2016 г. проявилось расстройство центральной нервной системы, она кричала, постоянно призывала подойти к ней и чем-то помочь. Приходилось часто вызывать скорую помощь. Кстати, московская скорая медицинская помощь (СКМ) реагировала достаточно быстро. У кровати дежурили и сиделка Люда, и дочь Оксана. В первых числах января 2017 г. обнаружили кровотечение, которое врачи СКМ квалифицировали как маточное кровотечение, с подозрением на онкологическую природу. Врачи других бригад сомневались в указанном диагнозе. Одной из бригад СКМ (6 января 2017 г.) Люсе был сделан укол для свёртывания крови (как сказали, – антиразжижающий укол), о чём мы были предупреждены. После этого кровотечение прекратилось, наступило успокоение, казалось, что Люся заснула. Приехавшая 7.01.2017 г. скорая помощь установила, что больная находится в коме. Состоялся обстоятельный разговор с врачом скорой помощи. Мы были склонны отправить Люсю в больницу, но врач сказал, что в таком состоянии больница в лучшем случае продлит жизнь на 2–3 дня и добавил: «Отпустите больную к богу в святой день Рождества Христова». Он дал понять, что наша Люся может скончаться к концу этого дня. С общего семейного согласия так и поступили. Люся умерла, не приходя в сознание, около 11-ти часов вечера 08 января 2017 года.
Любимая и единственная жена автора настоящего сайта выполнила свою женскую земную миссию в мере, заслуживающей подражания. Светлая память Людмиле Михайловне Костровой (Полищук) – светлому человеку, настоящей матери, бабушке и прабабушке!
До 80-тилетия Люся не дожила 101 день. В эту же ночь были вызваны скорая помощь, представитель полиции и сотрудник городской ритуальной службы. Семейным советом приняли решение купить участок земли под парную могилу и похоронить Люсю поближе к месту дачного проживания дочери Оксаны и зятя Олега, на тихом сельском Родниковском кладбище (его старой части) Раменского района Московской обл. В связи с новогодними каникулами отпевание (в Троицком Храме пос. Удельная Московской обл.) и похороны Люси состоялись не на 3-й, а на 4-й день после смерти – 12января 2017 года. Был очень ветреный холодный день. Поминки родных и близких усопшей Люси по христианскому обычаю сделали в этот же день в ресторане пос. Родники.
Муж Люси Анатолий Костров и дочка Оксана Глущенко (Кострова) на могиле Люси, лето 2017 г. Фото зятя Олега Глущенко
29 сентября 2018 г. в День ангела Людмилы на могиле Люси мы поставили обычный надгробный памятник из цветного гранита. На стеле памятника выбили после длительного семейного обсуждения) портрет Люси – студентки. Согласились запечатлеть её молодой красавицей, какой она была в действительности (фото дочери Оксаны Глущенко (Костровой))
На могиле Люси, слева направо: супруг А. Костров, зять В. Черновол, дочь О. Глущенко, внучка О. Глущенко, зять О. Глущенко, сватья Н. Черновол. 2 января 2019 г. (фото свата В.П. Черновола)
У Люси, слева направо: супруг А. Костров, сватья Н. Черновол, дочь Оксана, сват В. Черновол, внучка Олеся. Поминальная неделя, 6 мая 2019 г. (фото зятя В. Черновола)
Внучка Олеся у любимой бабушки Люси. 6 мая 2019 г. (фото мужа В. Черновола)
А. Костров и старшая дочь Ирина на могиле Люси. 16 августа 2019 г.
Оксана (справа) и её дочь Олеся на могиле мамы и бабушки Люси Костровой (Полищук), 2 ноября 2019 г.